Потрачены сотни миллиардов: почему в РФ нет «электронного правительства»

Остановить прослушивание

close

Юрий Смитюк/ТАСС

Исполнительная власть почти двадцать лет создает электронные сервисы, но госуслуги так и не стали в достаточной степени доступными. К таким выводам пришла Счетная палата РФ. Не говоря уже о том, чтобы россияне, как изначально задумывалось, должны были получить контроль за работой чиновников через «электронное правительство», и на эти цели уже потрачены сотни миллиардов рублей.

За 2014-2019 годы органы исполнительной власти потратили на закупку и обслуживание IT-технологий десятки миллиардов рублей, подсчитала Счетная палата РФ. Отчет ведомства имеется в распоряжении «Газеты.Ru».

Больше всего потратила, естественно, Минкомсвязи – 63 млрд рублей. На втором месте Росреестр – более 22 млрд руб. По несколько миллиардов получили из бюджета Минпромторг, Минздрав, Минстрой, Минсельхоз, Министерство культуры, Рослесхоз, Рособрнадзор.

Не отстает от исполнительной власти и судебная. Верховный суд потратил за шесть лет на цифровые технологии более 37 млрд рублей.

И это — не все расходы на правосудие. «С 2018 года судебный департамент при Верховном суде РФ полностью перестал публиковать сведения о своих расходах на информатизацию», — говорится в отчете Счетной палаты. В открытом доступе указаны лишь «лишь единичные закупки в сфере ИТ на общую сумму, не превышающую ежегодно несколько сотен миллионов рублей (не более 10% всего объема ИТ-закупок).

Электронное безвластие

В докладе подробно проанализировано, как чиновники пытались с помощью IT-технологий создать портал www.gosuslugi.ru и на его основе – «Электронное правительство». Это было еще в 2009 году.

Занимавший тогда должность главы Минкомсвязи Игорь Щеголев пояснял «Газете.Ru», что идея оцифровать государственные услуги была заимствована в ходе визита в Сингапур. Там российская делегация протестировала аналогичный интернет-портал правительства этой страны. В Сингапуре предоставление госуслуг к тому времени продвинулось настолько, что гражданам можно было отслеживать движение личных запросов и документов и контролировать работу чиновников.

Российские чиновники хотели создать для начала хотя бы «информационную доску», на которой было бы видно, какие услуги предоставляют власти, где и как их можно получить. Бюджет под это дело был затребован в размере 2,7 млрд рублей.

Спустя три года, в 2012 году, министр Щеголев отчитался, на что и как были потрачены госсредства, выделенные на создание электронных систем.

«Здесь та же проблема: везде сидят очень разумные и интересные ребята. Кто-то бородатый, кто-то с косами, как правило, в майках и джинсах. Они, конечно, делали замечательные системы. Но этих систем было столько и они были настолько разными, что организовать взаимодействие между ними было практически невозможно», — говорил Щеголев на коллегии своего ведомства (цитата по докладу Счетной палаты РФ — «Газета.Ru»).

Затем министр сообщил, что «это продолжалось из года в год. Не было никакого шанса отследить, тратило на это государство деньги или нет».

«Были отдельные решения, на которые государство не два и не пять, а десять, или, возможно, пятнадцать раз тратило свои средства. Внедряется электронный документооборот – и есть пятнадцать его видов в госорганах. Зачем это было нужно?», — недоумевал Щеголев.

Он уточнил только, что расходы на информатизацию госорганов составили к этому времени 68 млрд рублей. Все средства были успешно освоены. По данным Счетной палаты, в то время в России было создано 339 федеральных государственных информсистем (ФГИС), их эксплуатировали 99 операторов в различных министерствах и ведомствах.

Сейчас Счетная палата не смогла полностью учесть расходы для перевода госуслуг в цифру, в частности, на создание «системы мониторинга использования информационных и коммуникационных технологий в деятельности федеральных органов государственной власти».

«В ходе достаточно продолжительных исторических изысканий экспертам не удалось обнаружить сколько-нибудь значимых свидетельств того, что упомянутая система мониторинга действительно была создана», — говорится в докладе СП РФ.

Глава Счетной палаты Алексей Кудрин не впервые поднимает проблему эффективной работы госслужащих. В апреле 2018 года, находясь во главе Центра стратегических разработок он обнародовал стратегию развития России до 2024 года. ЦСР поставил диагноз: страна живет хуже, чем могла бы. А все потому, что недостаточно инвестируем «в главное богатство страны – людей». В их здоровье, образование, уровень жизни, творческую инициативу и возможности для самореализации.

«Государство для граждан»

Стимулировать творческую инициативу, как основу экономического рывка, Кудрин предложил по семи направлениям. И одним этих семи пунктов был «Государство для граждан».

В ЦСР решили, что государство должно быть партнером и помощником, должно повернуться к гражданам лицом. Но поскольку никто не верил в быстрое перевоспитание чиновников, то акцент было предложено сделать на равноудалении госслужащих от потребителей услуг. К 2024 году в России должна появится, как решили кудринские эксперты, информационная платформа, благодаря которой большинство госпроцедур будут доступны «в электронной форме без обращения в ведомства и предоставления документов».

Удовлетворенность граждан работой госслужащих должна будет вырасти до 80%. То есть, будет реализована идея все того же «электронного правительства». Впервые эту идею власти обнародовали еще в 2003 году и потратили на нее сотни миллиардов рублей.

Сейчас в России функционирует 876 информационных систем федерального уровня.

Точных данных нет, но, по оценкам экспертов Счетной палаты, суммарные расходы на цифру только за 2017–2019 годы составил 60-75 млрд рублей, включая затраты на центры обработки данных и инфраструктуру электронного правительства.

Один из привлеченных экспертов Счетной палаты Альберт Бертяков сообщил «Газете.Ru», что тема эффективности госрасходов на IT-технологии имеет место быть и по этому поводу можно составить отдельный доклад, поскольку до сих пор используются «не до конца понятные показатели эффективности, по которым ведомства отчитываются про использование денег на IT».

«Когда оно работает, его не замечают — как про электричество вспоминают только тогда, когда в доме гаснет свет. Не стоит забывать и о том, что есть потенциально окупаемые IT-решения, а есть и не рассчитанные на окупаемость, но реализуемые в силу критической потребности в них», — добавил Бертяков.

Член экспертного совета по эффективности управления и производительности труда при комитете Госдумы РФ по экономической политике Николай Калмыков считает, что органы государственной власти до сих пор внедряют IT-решения, создаваемые под самих себя, удобные для чиновников, а не те, которые востребованы рынком, бизнесом и гражданами.

Общественный омбудсмен по развитию цифровой экономики Илия Димитров предлагает детальнее ставить задачу, которую необходимо решить при внедрении IT-технологий. «Прописать эти маркеры достаточно просто – например, сколько мы сэкономили или заработали от внедрения цифровизации можно оценить в деньгах, насколько уменьшилось время рассмотрения заявлений граждан в госорганы – в сэкономленных часах и т.д.», — говорит Димитров.

Он заметил, что перейдя на электронный документооборот Федеральная налоговая служба, например, сумела избавиться от очередей, которые были нормой еще несколько лет назад. Федеральная антимонопольная служба сократила время ответа на обращения до пяти дней, чем тоже повысила эффективность своей работы.

«В любом случае, эффект от внедрения должен давать качественный скачок в госуслугах, а не мифические 2-3%», — заключает омбудсмен.